|
ВЕДЬМИНЫ БАЙКИ
В книгу вошел цикл рассказов:
- О бедном Кощее замолвите слово
- Кому в навьем царстве жить хорошо
- Цикл рассказов "Ведьмины байки":
- Пивовой
- Хозяин
- Вымысел и домысел
- Рой
- Верность до гроба
ПИВОВОЙ
Над полуденным лугом тягуче разливался приторный аромат белого клевера. Небо,
затянутое неторопливо плывущими облаками, изредка проблескивало солнечным лучом,
бегущим наперегонки с тенью. Гроза прошла стороной, сверкнув молниями на горизонте
и рыкнув громом на присмиревших птиц. О ее несостоявшемся визите напоминал лишь
неестественно сильный и терпкий запах обманутых в ожиданиях луговых цветов,
истомленных многодневным зноем.
Растянувшись во весь рост на теплой земле, заслонив лицо рукой и закрыв глаза,
я нежилась посреди клеверного озерца локтях в сорока от проезжего тракта. По
ту сторону дороги клевер слился в единый ковер с редким вкраплением метелок
тысячелистника – идеальный привал для усталой путницы, но там паслись чьи?то
коровы, позвякивая бубенцами на шеях. Я ничего не имела против соседства пары?тройки
коров, но не знала, как отнесется к моим рыжим волосам могучий черный бык, возглавлявший
маленькое стадо.
Итак, мы по?братски поделили это прекрасное поле и в полной гармонии с миром
предавались заслуженному отдыху под трели жаворонка, треск кузнечиков да редкий
перестук копыт моей лошадки, лакомившейся клевером.
Тракт безмолвствовал. Оно и понятно: начало лета – время неторговое, труженик
полей и пашен трудолюбиво полет и пашет, а то и просто лежит в теньке, потягивая
квасок из берестяного жбана и сетуя: “Когда же наконец закончится эта треклятая
жара!”, а купец отлично понимает, что до сбора урожая с селянина и медяка не
получишь, кроме как в долг.
Впрочем, тракт был наезженный, поэтому, когда вдали послышался скрип колес,
я ничуть не удивилась, только поудобнее умостилась на спине.
Скрип приблизился, поравнялся со мной, немного удалился и прервался громким
“тпру!” и возмущенным фырканьем лошади.
Я поморщилась, когда поняла, что обутые в лапти ноги перемещают владельца по
направлению ко мне.
Подойдя локтей на семь, селянин в нерешительности остановился, переминаясь с
ноги на ногу и теребя кнут.
“Чтоб ты провалился!” – с досадой подумала я, ноне стала подкреплять мысль соответствующим
заклинанием.
Селянин деликатно закашлялся.
– Ну? – мрачно и неприязненно спросила я, не дожидаясь, пока кашель перейдет
в последнюю стадию бронхита.
– Госпожа вед… э?э?э… волшебница!
– Ну?
Селянин сообразил, что я не собираюсь открывать глаза без веской причины, каковой
он, безусловно, не является.
– Дело есть,– без околичностей брякнул он.
– Ну и занимайся им, – невежливо буркнула я в ответ. – Чего тебе, мужик, надобно?
Я тебе не луговая мавка, трех желаний за здорово живешь не исполню, могу только
послать сам знаешь куда, авось там больше повезет…
Селянин, как ни странно, не обиделся, а как?то подозрительно оживился.
– А ежели оделю по справедливости? – с надеждой вопросил он, подступая поближе.
– Эх?хаха?х… – презрительно вздохнула?зевнула я, ибо денежный селянин летом
– все равно что комар зимой.– Прошлогодней картошкой и квашеной капустой не
беру. Кабачки тоже не предлагайте. Не уважаю натуральный обмен.
– Почему картошкой? – как?то даже обиделся селянин.– Деньгами!
Моя память хранила тысячи заклинаний, но самым эффективным из них было, есть
и будет слово “деньги”. Оно воскрешает мертвых, исцеляет живых и является сильнейшим
противоядием категорическому “нет”. Я убрала руку со лба, приоткрыла и скосила
на селянина левый глаз. Против ожидания одет мужичок был хорошо, даже щегольски
– новая красная рубаха в зеленые горохи, зеленые узорчатые шаровары без единой
заплаты, белоснежные обмотки и совсем новые крепкие лапти. И это в рабочий?то
день! На купца вроде не похож, для сборщика налогов слишком физиономия добродушная.
Н?да, загадка.
Я села и, обхватив руками колени, выжидающе уставилась на мужика:
– Три вопроса: какая работа и какие деньги?
– А третий вопрос? – робко заикнулся селянин.
– С чего ты взял, что я ведьма? – Слово “волшебница” не нравилось мне самой.
– Дык… это… – Мужичок потупил глаза.– Вид у вас, госпожа, уж больно чародейский
– волос рыжий, амулеты всяческие, коняка эвон какая противная, пакость несусветная,
храни меня боги…
Смолка подняла голову и прожгла селянина немигающим взглядом желтых змеиных
глаз с вертикальными зрачками.
– А пуще того,– осмелел мужик,– видел племяш мой, Гринька, как ваше чародейское
высочество заклятиями страшенными тучу грозовую вместе с молоньями на запад
повернуло.
– Так ты что, претензии предъявлять собрался? – нахмурилась я.
– Да нет, – торопливо поправился мужик. – Нам?то что… мы на земле не сидим,
нам до дождя дела никакого нетути, пущай себе идет стороной, так оно даже спокойнее
– не ровен час, шальная молонья в заводик шибанет.
Селянин, которому в разгар летнего зноя помешал бы дождик? Это что?то новенькое.
– Вам – это кому? – спросила я.
– Ну, варокчанам, – несколько удивленно пояснил селянин, как будто я спросила
нечто известное даже пятилетнему ребенку. – Село наше Варокча зовется, слыхали,
может?
– А, так это вы то самое пиво варите? – сообразила я. Тогда ясно, откуда у него
деньги. – Ну и что?
– Как – что? – оторопел селянин.
– Что тебе от меня надо? – терпеливо напомнила я. – И какая мне с этого будет
выгода?
– А… это… – Селянин поскреб макушку. – Дело есть…
– Какое?!
– Ну дело… Леший его знает какое…
– Вот проконсультируетесь с ним – тогда и обращайтесь. – Вырванная из объятий
сладкой дремоты, я раздражалась по любому пустяку.
– Дык где ж нам без вас разобраться! – взмолился селянин.– Ну госпожа ведьма,
поехали со мной! Что вам, сложно? Тут недалече! Вон она, деревенька, за тем
леском виднеется!
– Вот еще, – презрительно фыркнула я. – Пока не объясните, в чем дело, с места
не стронусь.
– Да чего там объяснять, глядеть надобно! – убежденно заявил мужик.
– Ну хоть примерно скажите, а? – Мне уже самой стало любопытно.– Сосед по ночам
на луну воет? На кладбище неспокойно? Заболел кто? Пропал? Или просто на девицу?красавицу
неприступную глаз положил? Тут уж, извини, как положил, так и снимать будешь.
Приворотным зельем не торгую. Отворотным – тоже. Могу предложить средство для
выведения прыщей.
– Шкодник в цеху завелся, – буркнул мужик. – А что, кто – леший его знает. Потому
и глядеть надыть, а не рассусоливать за глаза.
Я уже проснулась, пришла в свое нормальное благодушное состояние и пропустила
мимо ушей грубоватое замечание собеседника.
– Вот с этого и надо было начинать. Ладно, поехали. Гляну на вашего шкодника.
Бородатое лицо селянина расплылось в щербатой улыбке, он торопливо сунул кнутовище
под мышку и подал мне руку, помогая подняться с земли.
КОНЕЦ ОТРЫВКА
|
|